Динамичное развитие процессов глобализации, а также изменения в системе международных отношений, которые происходят в последнее время, сказываются на экономической и политической активности ведущих актеров мировой сцены. Они, в частности, все больше внимания уделяют странам Центральной Азии. В статье рассматриваются вопросы, связанные с изменениями в стратегии мировых и региональных государств-лидеров по Центральноазиатского региона.
В Украине политические проблемы глобализации тщательно исследуются такими учеными, как Р. Джангужин, Ю. Павленко, Ю. Пахомов, В. Гура, Ю. Крымский и другие. Российские исследователи (А. Малашенко, А. Литвинова, А. Васильев) в этом контексте обращаются, в частности, с особенностями течения политических процессов в Центральной Азии. Естественно, что эти проблемы находятся и в сердечнике интересов представителей центральноазиатской научной школы, таких, в частности, как М. Лаумулин и С. Шарапова. Не обходят вниманием политических проблем региона и западные ученые (М. Шплехер, А. Коэн, Л. Беддоес и другие).
Однако анализ работ, посвященных проблемам Центральной Азии, дает основания сделать вывод, что ученые до сих пор не составили целостного представления о политическом будущем этого важного региона.
Проблема заключается в том, что мировым лидерам для выработки стратегии отношений с центальноазийськимы странами необходимо учитывать особенности их цивилизационной природы. Без учета этого фактора даже руководящей элите стран региона невозможно сформировать эффективную внешнеполитическую стратегию.
Отметим: Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан, Узбекистан и Туркменистан занимают важливие стратегическое положение на планете, обладают богатейшими природными ресурсами. И поэтому они интересны ведущим мировым актерам. Но им, этим актерам, при формировании своей политики необходимо учитывать два обстоятельства. Так, в конституциях центральноазиатских стран задекларировано цель - построить демократические государства. Но, во-первых, по всем политическим признакам нынешние местные режимы не являются демократичными. В странах региона не существует устойчивых государственных институтов [1]. Эти новые государства возглавляют те же лидеры, что и в советские времена. Во-вторых, в регионе пересекаются интересы мировых монополий, в том числе и российских. В-третьих, на этой территории сходятся Европа и Азия, христианство и ислам. А рядом - динамично растущая мировая держава Китай, взбудораженный Афганистан, фундаменталистская исламская республика Иран, светская мусульманская государство Турция. Как отмечает Л. Беддоес, "комбинация великих личностей, больших денег и больших амбиций нефтяной промышленности в Центральной Азии создает сильнодействующее смесь [2]".
Важным обстоятельством, которое побуждает великие державы обращать внимание на страны Центральной Азии, является то, что Иран и Ирак сегодня практически закрыты для развертывания мирового нефтяного бизнеса [3]. Определенный (относительно слабый) интерес к этому региону со стороны мировых транснациональных корпораций (ТНК) можно зафиксировать сразу после провозглашения среднеазиатскими советскими республиками государственной независимости. Так, компания "Шеврон" еще в 1993 году подписала соглашение о развитии Тенгиз - огромного месторождения нефти на западе Казахстана. С 1998 года к этому проекту присоединилась ТНК "Мобил". Достаточно мощное месторождение Карачаганак на севере Казахтану развивается консорциумом с участием "Бритиш газ", "Аджип", "Тексако" и "Лукойл". Три крупнейшие нефтяные месторождения Азербайджана управляются консорциумом из двенадцати компаний, среди которых "Бритиш Петролиум" и "Амоко". Туркменистан 1996 выставил на тендер более десятка нефтяных участков в зоне Каспия.
Одним из главных препятствий на пути реализации нефтяных и газовых проектов является то, что все действующие нефте-и газомагистрали пролегают через Россию (за исключением газопровода Туркменистан - Иран), обеспечивая ей возможность удерживать страны Центральной Азии в орбите своих интересов. И Россия этим пользуется. Так, еще в 1995 - 1996 годах "Газпром" отказывался экспортировать туркменский газ на западные рынки.
В последние годы наметилась смена приоритетов ведущих мировых держав в странах центральноазиатского региона. Одна из основных причин - события в США 11 сентября 2001 года. Как отмечает А. Брагина, "теракты в сентябре 2001 года коренным образом изменили стратегические приоритеты в мировом масштабе. Решительная поддержка Россией действий США против террористических организаций в Афганистане, полученный ими разрешение на использование воздушного пространства стран Центральной Азии, так же, как и размещение в Киргизии и Таджикистане воинских контингентов, учения спецподразделений Грузии американскими инструкторами показали, что наступила качественно иная фаза в отношениях с новыми независимыми государствами Центральной Азии и Закавказья "[4].
Следует иметь в виду, что Россия, несмотря на стратегические изменения политики США в Центральной Азии, все же придерживается дуалистической позиции. Так, по мнению узбекских исследователей, ". Учитывая свои возможности, сегодня Россия стремится действовать в регионе чужими руками. Пользуясь моментом, он становится главным энергетическим партнером стран Запада, будучи уверенной, что при любом политическом раскладе исторически близкая к ней Центральная Азия для баланса в геополитическом плане потребует поддержки со стороны России. Какой бы актер (США, Китай) не стал в регионе ведущим, любая из этих государств будет заинтересовано в Москве, исходя из логики теории баланса, который более всего способствует созданию стабильности "[5]. Исходя из этого, можно предположить, что Российская Федерация еще не проиграла в стратегическом соперничестве с Западом в Центральной Азии, даже несмотря на военное присутствие США в регионе. Наоборот, исходя из своих геополитических интересов и нынешних возможностей, она заинтересована в военном участии США в регионе, поскольку это дает ей ряд преимуществ.
Интересна в контексте столкновения интересов России и США в Центральной Азии мнение американских исследователей. Они считают, что "узбекские и зарубежные аналитики должны признать, что американские интересы в этой стране в перспективе будут умеренными. У стран региона нет энергоресурсов, которые можно было бы экспортировать за пределы региона, а золото и хлопок в достаточном количестве есть и в других странах. Тех пор, пока власти Узбекистана держит под контролем исламистов и наркоторговцев, США не имеет особых оснований снова начинать "большую игру", хотя многие в регионе на это надеется. Планы относительно возрождения Великого шелкового пути в рамках проекта ТРАСЕКА (или иным образом) не привлекают ни экономически, ни с коммерческой точки зрения. То же самое, даже с большим основанием можно сказать и о значительно меньше (за территорию, количеством населения и т.п.) и отдаленные горные республики - Кыргызстан и Таджикистан. И, похоже, президент Кыргызстана Аскар Акаев это понимает: он сделал ряд заявлений, в которых заверил Россию в прочности их давних отношений. Естественно, это не мешает налаживать научные и культурные контакты, США поддерживают почти со всеми странами мира. Но все это вовсе не снимает опасений Тегерана, Москвы и Пекина относительно того, что США стремятся установить в Центральной Азии свое владычество